|
|
К началу страницы |
Содержание альманаха |
Следующий раздел
|
|
От составителя. В этом разделе опубликованы в переводе с румынского
верлибры нашего соотечественника, уроженца Буковины, прозаика, драматурга,
поэта, художника... Сейчас он живет и работает в Румынии, но российское
гражданство сохранил. А вера у наших народов исконно одна.
Михай ПрепелицэНАБРОСОК В ДВУХ УРОВНЯХ ВОДЫ
|
Протосингель Оливиан БИНДИУ. "Монашеская жизнь", N 3-4, 1991
Марин СОРЕСКУ. "В деревню Лилиечь", т.II
"Да вставай ты, маменькин сынок Георге, наверняка, это душа батьки твоего!"
А он бормочет: "Будишь меня средь ночи, чтобы я глядел на какую-то Птицу!"
"Эй, да если она стучит в окно, так это птица только с виду.
Эй, вставай, наверняка, это человек, уж коли знает обычаи дома!"
"Так и есть! Это душа отца нашего!"
"Должно быть, эй, должно быть, правда многое из того, что сказывают,
Иль не видишь, как убавился род человеческий
И как расплодились птицы кругом?!"
было время
когда ничего о душе я не ведал
даже с хохоту в детстве покатывался
когда бабушка моя лукерья жаловалась
что болит у нее душа
это где ж у тебя болит бабуля
но не знала она что сказать мне в ответ
внучек просто болит душа и все тут
многие годы на свете я жил без души
жизнью травы и цветов
а быть может и хуже
жизнью песка
что движется лишь куда ветер подует
весть получив о кончине бабушки лукерьи
я словно бы утратил рассудок
кое-как выбрался из москвы
больше пешком можно сказать добирался
выбелил снег полотно железной дороги
на протяженьи полутора тысяч верст
но последнюю ночь бдения
мы с нею вдвоем провели в пути
она уснувшая в горнице каса маре
среди моих книг
и я убитый горем и болью
дожившая до восьмидесяти пяти
бабушка лукерья уже ничего не боялась
даже сталинского ГУЛАГа
она уже отбыла свои шесть лет в северном казахстане
и вдовья жизнь ее не страшила
после жестокой смерти дедушки гавриила
она вот так и жила одна-одинешенька
без малого четыре десятка лет
уже и смерти совсем не боялась бедная бабушка
лишь бы без свечки не умереть
постарайтесь не допустите дети мои
постарайтесь не допустите внуки мои
чтобы я померла без свечи зажженной
многие годы подряд все носила за пазухой
свечной огарок и спичечный коробок
но смерть не являлась и все тут
перед тем как душу отдать Богу
она сама затеплила для себя свечку
мол порадуюсь-ка свету хоть на том свете
не хочу в потемках вечно скитаться
хватит и того что на этом свете жила слепою
бабушка лукерья доподлинно знала
что не насовсем она помирает
твердо верила что душа бессмертна
в церковь бабушка исправно ходила
и посты соблюдала строго
от простого поста до Великого
сад ее души
слезы всей земли щедро полили
и теперь один я стою в часы бдения
уж коль скоро в живых не успел застать бабушку
провожу хотя бы в последнюю ночь ее
так до третьих петухов я бодрствовал
а пропели они и забылся я
на ногах задремал
где стоял уснул у порога
устремив невидящий взгляд на мертвый бабушкин лик
и мои усталые веки дрогнули
и застлали мне взор на краткий миг
на одно-единственное мгновение
я тотчас же открыл глаза но было поздно
та свеча что горела у изголовья бабушки
погасла
я вскричал во весь голос в надежде
разбудить отца и мать
сестер и братьев
возглас мой ударялся о небо и
на язык бездыханным падал
нет никто не мог услышать меня
я попробовал перекреститься
но как-то очень уж неуклюже
моя правая такая послушная
столько жестов пустых запомнила
а знамение крестное словно успела забыть
три перста воедино сведенных
ко лбу воздымаю (во имя Отца)
и тотчас каменею
из-за пазухи мертвой бабушки
распахнув слегка на груди
ее любимую с вышитыми наплечниками рубаху
кто-то вытаскивает спичечный коробок
и затепливает потухшую свечку
и охваченный лихорадочной дрожью
я до самой зари
стою не в силах вымолвить слова
а с восходом солнца матушка сменяет меня
ночь и другую и третью
она калачи пекла для поминок
выхожу на лужайку подле ворот
чтоб расчистить от снега дорогу
для усопшей рабы Божьей лукерьи для бабушки
я от самых ворот до погоста
до могилы тащил на своих плечах
тяжеленный дубовый бабушкин крест
этой прошлою ночью окончательно я убедился
умереть ее душа не могла
этой ночью последнею бабушкиной ночью
я в себе впервые почувствовал душу
этой ночью света
явлен свет зажженной свечи
бабушки лукерьи с того света
болит у меня душа
ох как болит у меня душа
II
Светлый Праздник Воскресения Христова обращен к нашей душе больше, чем все остальные праздники. Воскресение говорит нам словно бы убедительнее, с наибольшею силою: "Человече, познай свое высокое предназначение!" Мы не для того родились на этом свете, чтобы пройти по белу свету, не оставив следа, как животное или дерево, которое, будучи срубленным и сожженным, уничтожается совершенно! Мы наделены бессмертной душой, которая даже после смерти тела нашего не угасает, но продолжает жить дальше.Протосингель Оливиан БИНДИУ. "Монашеская жизнь", N 3-4, 1991
"Об заклад готов биться, что это отец Георгия! Марин СОРЕСКУ. "В деревню Лилиечь", т.II
Кабы лежебока сын поднялся да отворил ему,
Поведал бы нам тот, как там у них!
Наверное, все убирают и убирают урожай,
Или все сеют да сеют, протыкают землю палкой, бросают зерна,
И притаскивается червь-учетчик,
Оценивает их труд, носом кривит, мол, не нравится.
И в конце концов является червь-проволочник и перегрызает корень,
Слабый росток-корешок с христианами вместе.
Может, тот, другой свет, здесь же и размещается, меж деревьев,
Посреди травы?"
прости Господи рабу твою нину
за все грехи которые она совершила
и не совершила на этом свете
так я заканчиваю свою молитву
утреннюю и вечернюю
коль скоро перепадет мне минутка уединения
и уж если не комната то хотя бы угол с иконою
где бы можно было преклонить колени
четвертого апреля
тысяча девятьсот девяносто второго года
мой московский друг
поэт николай шумаков
остался без музы
я пришел к нему на поминки
на девятый день
и хозяин дома заплаканный
всем кто был у него рассказал
что по смерти жены любимой
он лишить себя жизни надумал
для него не имело смысла
одинокое существование
не сорвал он в тот день календарный листок
время в доме остановилось
на четвертом апреля
но когда на другой день
он очнулся от мертвого сна
оказалось что кто-то в течение ночи
оборвал календарный листок
и помчалось вперед окрыленное время
вот с того-то момента уверовал он
что бессмертна душа
кто бы мог вопрошает смирившийся с горем поэт
сквозь окошко пройти на десятый этаж
нашей башни железобетонной
или кто бы разбил три железом окованных двери
только лишь для того чтоб сорвать календарный листок
и тем самым от смерти спасти меня
кто другой как не то единственное
существо на земле
моя муза
жена моя нина
в жертву мне принесла она всю свою жизнь
так нигде и не смог он потом сыскать
календарный не тронутый им листочек
с той поры с наступлением каждого нового утра
сам своею рукой он срывает дни
со скрижалей времени
Перевел Анатолий ВЕРШИНСКИЙ
© "Техника - молодежи", № 2 за 1997 г.